Так странно выходит, что я уже одиннадцать лет работаю в социальной сфере. Поэтому неделю назад проводила встречу для группы третьеклассников, - знакомая директорка школы попросила рассказать, как в этой области «всё устроено». Я не уверена, что знаю, поэтому в середине занятия предложила поиграть: представь, что сегодня ты проснулся и узнал, что теперь руководишь министерством, которое занимается социальной политикой. Каким будет твой самый первый закон? Что кажется тебе самым-самым важным и срочным?
Дети оживились. Мальчик со смешным значком в виде пса предложил чипировать абсолютно всех домашних животных, зарегистрировать хозяев и ввести очень строгое наказание для тех, кто выбрасывает домашних питомцев на улицу. Вау, классная идея, и уже внедрена в некоторых странах, где благодаря ей практически нет бездомных животных. Девочка в красивых красных ботинках хотела бы, чтобы люди были обязаны помогать на улице: если заметили, что кому-то стало плохо, что обижают или что у человека нет дома. Сработало бы это?
Юноша в ярком салатовом свитере уверен, что у каждого человека есть право на жилье и еду, это базовые вещи и неправильно, что человек с трудом добывает их и не всегда может себе позволить. О, отличный заход в дискуссию о базовом доходе и социальных и экономических правах человека.
Милые третьеклассники, никто из нас не станет руководителем министерства, но мне очень нравится эта наивная игра. Она отлично подходит для обсуждения решений в социальной политике, которые формируют контекст жизни общества.
Установить огромные штрафы, чтобы животных не бросали или — вообще не регулировать эту сферу? Считать семейные конфликты с применением физической силы домашним насилием или — называть «личным делом»? Запретить или разрешить? Штрафовать или поощрять? Сотни тысяч букв законов, которые определяют жизнь общества и граждан конкретной страны. Я не верю в «менталитет». Как по мне «менталитет» — это сказка, которая снимает ответственность со всех разом.
Если бы дети спросили меня о моём первом законе — это был бы закон о профилактике сексуализированного насилия над детьми. Почему? Многие считают эту проблему незначительной и «экстравагантной», словно речь идёт о спасении редкого вида летучих мышей или защите интересов усачей. К сожалению, за два года погружения в эту проблему я узнала, что это совсем не так.
Дети — самая доступная мишень, их легко запугать, обмануть, запутать манипуляциями. У них крайне мало жизненного опыта, они зависят от старших и вынуждены подчиняться авторитету взрослых. Они доверчивы, не всегда могут полно и критично оценивать ситуацию и крайне плохо осведомлены в вопросах личных границ. Чем, к огромному сожалению, пользуются более старшие люди. Вопреки распространенной идее о «страшных незнакомцах с улицы» до 80–90% случаев сексуального насилия над детьми и подростками происходит внутри семьи и ближайшего окружении.
….Ужас! Зачем им это?! Наша коллега Светлана Маркова, которая в одном из медицинских центров Атланты работает с теми, кто совершил такие действия по отношению к детям поясняет: например, у тех, кто совершает сексуализированные действия по отношению к детям, есть ошибки мышления. Они верят, что то, что они сделали, не причинило вред ребёнку, или что ребенок был способен решать, «заниматься сексом» со взрослым или нет. Зачастую такие люди видят детей как равных себе: «да, ей было десять, но она была не такая, как все, она понимала, что происходило, она знала, она этого хотела», «этот мальчик сам меня спровоцировал».
Но дети не могут принимать такие решения и быть виноватыми в совершенном взрослыми. Тем, кто совсем не понимает этого простого тезиса, стоит заглянуть в законы - как минимум есть понятие «возраст согласия», в России - это 16 лет.
В ряде стран проблема сексуализированного насилия в отношении детей всплыла на поверхность в 60-х годах прошлого века. Общественность узнала о грандиозных размерах сексуального злоупотребления в отношении детей членами семьи, людьми из окружения и в самой меньшей степени - незнакомых людей.
В России эта проблема по-прежнему малоизучена, не признана системной и считается «отдельно взятыми ситуациями». В 2018 году в России зарегистрировали более 14000 преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних. Однако в реальности эти показатели значительно выше: согласно данным анализа обращений по телефону доверия для людей, перенесших сексуальное насилие, только по одному случаю из ста впоследствии обращаются в полицию.
По статистике ВОЗ от 2016 года каждая пятая девочка и каждый тринадцатый мальчик переживают сексуализированное насилие в детстве. Я и сама мама, и знаю, как больно и страшно читать это. Хочется сказать, что «это у них, там». К сожалению, двухлетний опыт управления организацией обязывает меня свидетельствовать: это и там, и здесь. Это везде.
Последствия такого насилия в детстве индивидуальны и разнообразны в своих проявлениях: депрессия, апатия, суицидальные мысли, отношение к себе, своему телу, своей сексуальности, отношения в семье, сложности с самореализацией. Почти всех случаях мы встречаемся с глубоким чувством вины и стыда, ощущением пустоты и сомнениями в своем смысле и ценности.
Мы мало знаем об этой проблеме, потому что по понятным причинам пережившие скрывают свои лица. «Вы преувеличиваете проблему!», — пишет мне знакомый вконтакте. Захожу к нему на страницу, и вижу, что 4 человека из наших общих друзей обращались в Тебе поверят за поддержкой. Как досадно, что он никогда этого не узнает.
Пережившие сексуализированное насилие в детстве испытывают стыд, страх, сомнение. Чутко улавливают неготовность слышать о сексуальном насилии со стороны общества и семьи. Чувствуют давление окружающих: «Ничего не было!», «Это не насилие», «Забудь, это было давно, и уже неважно», «Это не стоит того, чтобы ломать хорошему человеку жизнь». Даже родители часто не готовы услышать информацию о насилии, потому что боятся и сами, не знают, что делать и занимают избегающую позицию. Нет культуры обращения к специалистам по этой теме. Да и компетентных в теме специалистов очень мало.
Мы хотим мощную системы профилактики, быстрого реагирования, диагностики, психологической реабилитации детей в ситуациях сексуализированного насилия. Но там, где мы с вами живем, комплексных и стандартизированных мер нет.
Так это устроено сегодня. Что можно сделать? Нужно заниматься профилактикой сексуализированного насилия над детьми, иначе это никогда не прекратится. Пресловутая защита детей — это совсем не только судебный процесс после. Защита — это профилактика.
«Какая тут профилактика?!», — спросит кто-то, - ловить потенциальных преступников?”. Нет, мы не можем залезть этим людям в голове и запретить делать недопустимое. Если концентрироваться на том, на что мы влиять можем — это обучение детей правилам о личных границах и телесной безопасности. Тогда у них будет больше опоры, чтобы понять, что им предлагают/с ними делают что-то недопустимое и обратиться за помощью.
Мы не можем ждать, пока государственные представители решат свои противоречия и введут систему полового воспитания, которая в полной мере касается и темы безопасности и личных границ. Это должны делать мы сами, родители. Мы называем это «9 правил телесной безопасности» - они совсем не страшные, а очень простые и важные, положу ссылку в первый комментарий.
Самый запомнившийся случай за эти два года произошел после одного из наших профилактических образовательных занятий с родителями. Родители, узнав об основных правилах, стали озвучивать их дома и неожиданно ребёнок со всеми подробностями рассказал, что с ним уже несколько месяцев тайком делает человек из семьи. Взрослый не ожидал, что ребёнок осмелится рассказать и даже не стал отрицать своих действий. Насилие удалось купировать.
Поверьте, если мы возьмем за норму говорить о личных границах, теле, здоровых отношениях и сексуальном насилии, — таких ситуаций станет гораздо, гораздо меньше.
Помогите детям стать менее уязвимым. Расскажите им о 9 правилах. Говорите с ними. Слушайте их. Верьте им.
Это #страшноважно
